КрымФронт

Салют! Меня уже так замучили вопросами вроде: «Серый, ну когда уже напишешь, когда можно будет про экспедицию почитать!?!?! Интересно же очень!» Вы уж простите, то времени нет, то настроения, то еще что то… Все, сейчас точно напишу. Погнали!

С самого начала нашей поездки, все пошло не так как планировали, как всегда в общем. По приезду в Феодосию, зарядили проливные дожди, два дня нам пришлось сидеть на квартире и всматриваться с балкона в горизонт, в надежде увидеть ласковое Крымское солнышко и команду к действию — «дождь закончился». На третьи сутки, небо над нами сжалилось, можно было ехать в степь. Ветерок обдул грунтовые дороги, немного пригрело солнышко и до места постановки лагеря получилось доехать без приключений. На лагере уже стояло несколько контейнеров с бойцами. Парни зря время не теряли.

В этот день, дождик всё же периодически капал, не так энергично как предыдущие несколько дней, но нам приходилось выходить со степи в укрытие, прятаться в штабной палатке, сушится и наслаждаться горячим чаем. Поисковый день был так себе, нашелся гнилой тубус от немецкого снаряда «ахт ахт», охапка гранат, огромные осколки от авиабомб и прочие напоминания о тех жестоких боях, в общем мима всё.

Новое утро, погода не очень, небо хмурое, но не льет, на лагере я, Женька, Жанна и новобранец-волонтер Виктор из Города Героя Керчь. Собрались и двинулись в поиск. После получаса брожений по ароматной цветущей степи, нашелся хороший сигнал. Шурф на штык лопаты, выдал нам фрагменты костей, человеческие зубы, а потом и солдатские ботинки. Работа закипела, наконец то. Показался один боец, за ним второй. Ни куда не торопясь, стали расширять нашу яму, но чем больше мы расширялись, тем очевиднее было то, что в этой яме не два, и уж точно не четыре солдата покоится.

Немного расчистив первого бойца, налетела степная «мряка». Кто знает, тот поймет, а кто не знает, попробуйте нарисовать картину в своем воображении: степь, ветер, небо затянуто черными тучами, температура примерно 15 градусов, водяная пыль, взвесь, которая и называется местными жителями «мрякой», еще не дождь, не морось но уже и не роса и не туман. Не промокаешь, сыреешь, одежда становится тяжелой, сам становишься неповоротливым, выбрасываемый из раскопа грунт, начинает налипать практически на все что его касается. Трудно работать, много сил уходит на то что бы выбрать и выбросить слипающийся грунт, приходится постоянно очищать совки лопат, скребки, ножи, обувь.

Первый боец оказался не простым рядовым, пришли к единому мнению, что это кто-то из младшего командного состава. При бойце были: карманные часы в которые угодил осколок и разорвал их как бумажные, компас, карандаши. Обвес был на бойце что надо, планшет, штык от СВТ и рожки с патронами к ней же, гранаты, запалы, жменя монеток в кармане, одна из которых это 5 греческих лепт 1912 года, однако! Часть оптики от бинокля, опасная бритва и капсула смертного медальона, деревянная. Знал что были и такие, но узрел впервые. Рассыпался в руках, конечно же в нем не сохранилось ни чего. Обидно, до слез обидно. От чего погиб солдатик, думаю мы уже не узнаем, потому как весь нашпигован осколками, да и все они в осколках и пулях, думается что железо в них прилетало и после гибели.

Остальные явно рядовые, пехота, все боевые, с боекомплектами. Бойцы навалены хаотично друг на друга, стаскивали и сбрасывали в воронку как попало. За день мы успели поднять из этой воронки, пятерых бойцов. Вечером обсушились, кое как помылись и как полагается, опрокинули по сто за наших солдат. А на следующее утро добрали шестого. Остальную часть дня бродили по степи в поисках новых сигналов, воронок, солдат. Заложили несколько шурфов, но дорыть не успели, вечерело.

За ужином, раздался телефонный звонок, звонили с работы, форсмажор, бла бла бла, извините что отрываем вас от важных дел и отдыха, бла бла бла, но вам нужно заступать на дежурство послезавтра утром в 8 часов, бла бла бла, без вариантов, бла бла бла… Походили с парнями еще пол дня по степи в поисках, и стали собирать пожитки, запихивать их в машину. Настроение? Гнев. Вечером, распрощавшись с друзьями и коллегами, тронулись на Севастополь.

После нашего отъезда, парни съездили познакомиться со строителями новой автотрассы «Таврида», которая пока еще по большей части есть только на планах чем на грунте. Раздали номера телефонов прорабам, трактористам, бригадирам, что б те звонили, если вдруг в работе попадутся останки солдат. Долго ждать не пришлось, техника стремительно приближалась к зоне наших поисков, и в тот же день, бульдозер раскрыл останки бойцов. В общем, парни каждый день выезжали на строящееся полотно будущей трассы, и вынимали бойцов из под ковшей грубых машин.

Пообщавшись в процессе работы со строителями, парни подметили интересный факт: почти все строители из боевых регионов, Ростов и область, Краснодарский край, Волгоград и область… Мужики с пониманием и уважением отнеслись к нашим трудам. Каждый раз, натыкаясь на останки, перегоняли технику в другое место и продолжали работу там, пока парни занимались эксгумацией, помогали снимать грунт, обрывать останки. Один бригадир вообще заявил: «пацаны, если где-то тут в стороне порыть надо, звоните, пригоню экскаватор, всё сделаем красиво, соляру государство оплатило». Спасибо! Вот простое человеческое спасибо! Нет, не за бульдозер, за то что не «пофиг».

Так вот и пролетели за «работой-отдыхом» две недели. Результат усилий многих замечательных людей: удалось найти 54 солдата Крымского фронта, найдено при них 6 медальонов, уцелевших и прочитанных, к сожалению только два, один подписанный подсумок от патронов. А Димке все же удалось приехать к деду, участнику Керченско-Феодосийской десантной операции, погибшему в окружении в январе 1942 года у хутора Розальевка, там же, недалеко.

После закрытия вахты, буквально через пару дней, парням из Феодосийского отряда «Ак-Монай» позвонили строители «Тавриды». Техника вновь зацепила на краю дороги человеческие останки. Как оказалось позже, бойцы РККА, десять человек. При бойцах обнаружено 7 медальонов, из них 1 деревянный. Только в одном из ни сохранился вкладыш, специалисты сейчас работают над его прочтением. Из остальных гильз медальонов высыпались лишь «чаинки» истлевшей бумаги. Так же был найден мундштук для курения, расписанный шифрами. Гильзы, монеты, ручки, карандаши и большое количество мелких осколков, от которых видимо они и гибли…

Прочитанные медальоны:

Грицаненко Степан Титович, 1907 г. р. Запорожская область, с. Б. Токмачка. Числился пропавшим без вести с ноября 1943 года.
Рак Дмитрий Наумович, 1904 г. р. Днепропетровская область, Межевский район, с. Гавриловка. Числился пропавшим без вести с декабря 1943 года. В гильзе смертника, кроме вкладыша, была обнаружена фотография для документов, на удивление неплохо сохранилась.

Подсумок: Шацков Михаил.

В поисковой экспедиции принимали участие: отряды Крымской поисково-патриотической ассоциации общественных организаций «ОТЧИЗНА», поисковый отряд «АЗИМУТ» г. Севастополь, волонтеры и поисковики из Крыма и Украины.

Немного о событиях происходивших в 1942 году, на месте проведения наших поисковых мероприятий:
Знаменитый военный корреспондент Константин Симонов описывал это так: «Людей на передовой было бессмысленно много. Ни раньше, ни позже я не видел такого большого количества людей, убитых не в бою, не в атаке, а при артналётах. Кругом не было ни окопов, ни щелей — ничего. Трупы утопали в грязи, и смерть здесь, на этом поле, почему-то казалась особенно ужасной».

Сколько погибло солдат и офицеров, моряков-десантников в попытке овладеть этой господствующей, жизненно важной высотой, боюсь ни кто точно нам ответить уже не сможет. Одна только 404 дивизия 44 армии, согласно сохранившимся до наших дней донесениям, потеряла при штурмах этой высоты 435 погибшими и 398 пропавшими без вести (в основном погибшими но неучтёнными) с 16 января по 31 марта 1942 года, большинство погибло при штурме 27-28 февраля. Столько людей положили, но высоту отнять у врага так и не получилось. И это только данные по потерям одной из дивизий принимавших участие в боях по овладению этой высотой.

Цитата из воспоминаний местного жителя Игнатьева Ивана: «На склонах высоты в начале пятидесятых годов, мы с отцом работал на сенокосе. Там было много человеческих останков, близ оплывшего окопа лежал череп, я немного разгреб землю и увидел гильзы от нашей винтовки Мосина. Сразу стало понятно, тут погибали наши солдаты а не фашисты».

Чем же она так важна была, эта высотка? Планируя операцию, Манштейн исходил из следующего:

В условиях неблагоприятного для его войск общего соотношения сил и средств, успех мог быть достигнут только за счет удержания господства в воздухе, внезапности удара и уничтожения главных сил противника в пределах Ак-Монайского перешейка. При этом Манштейн учитывал выгодную конфигурацию линии фронта. В случае прорыва ее южного фланга обеспечивалась возможность отсечения советских войск в районе Тулумчак. Он также принял в расчет преимущества местности. С этой высоты и Кой-Асанских высот просматривалась вся тактическая глубина обороны 44 армии. Эти обстоятельства и явились определяющими при выборе направления главного удара и оперативного построения 11 армии.

Мне удалось найти в интернетах статистику, но я склонен полагать что она очень условная и сильно занижена, но от этого цифра не менее чудовищна:
За 111 суток существования Крымского фронта, потери убитыми и умершими от ран составляли 31051 человека (многие историки считают что гораздо больше); пропавшими без вести (погибшие, не забранные с поля боя или попавшие в плен в апреле-мае 1942) — 161890; не боевые потери (болезни, обморожения) — 1866. Всего безвозвратных потерь — 194807 человек. Санитарные потери (раненые, контуженые) — 83236 человек. Общие потери — 278043 человека…
© NOmAD (Сергей Неважин)